Да, Юра пошёл в него, но сейчас всё же старался не напортачить и внимательно изучал присланные Машей рецепты. Сестра наверняка бы сказала, что это всё ерунда и делать тут нечего, а Юра пыхтел полдня. Получилось неидеально, и он сам это понял, когда около семи часов вечера попробовал спагетти — переварил. Но тем не менее было съедобно, даже вкусно. А уж салат и вовсе отлично получился — Юра и сам едва ложку не проглотил, когда попробовал. Если, конечно, не считать, что он чуть переборщил с количеством соуса… но это ведь мелочи! Главное — вкус. А он был замечательный.

В десять минут восьмого в квартиру зашла Соня. Юра, услышав, как в замке проворачивается ключ, метнулся в коридор, забыв отложить в сторону большую ложку с длинной ручкой, перемазанную соусом, — хотел встретить Соню у порога, как все дни до этого.

Про ложку он вспомнил уже в прихожей и улыбнулся, показывая её девушке, которая снимала кроссовки:

— И всё-таки повар из меня не очень. Может, воин был бы лучше, а то я эту ложку захватил с собой, как меч в ожидании врага.

Соня привычно не улыбнулась, только вздохнула как-то странно — будто хотела улыбнуться, но не могла.

— Ты приготовил ужин?

— Да, мы же договаривались. И ужин, и фильм. Так что… мой руки, переодевайся, а я пока накрою в комнате и всё подготовлю.

— Хорошо, — не стала спорить Соня и прошмыгнула в ванную.

Юра быстро заметался по квартире, выгружая на журнальный столик перед диваном всё, что наготовил, и наливая в бокалы свежевыжатый грейпфрутовый сок, который днём купил в ближайшем супермаркете. Спагетти, правда, пришлось чуть разогреть, но им это не повредило. Всё равно не идеальные.

— А я так и не подписала с тобой ничего, — сказала Соня минут через десять, выйдя из своей комнаты в домашнем спортивном костюме, который Юра уже видел. И она вновь была без лифчика… — Устала вчера, забыла. Сегодня я тоже устала, но всё-таки надо подписать после ужина. Напомни, если я опять забуду.

— Хорошо, — кивнул Юра, старательно отводя взгляд. — Садись. Надеюсь, ты всё это ешь, а то я не стал спрашивать, что ты любишь…

— Я непривередливая, — пожала плечами Соня, устраиваясь на диване. Сразу взяла бокал с соком и сделала большой глоток. — Вкусно. А как ты нашёл соковыжималку?

— Я её и не находил. Я сок купил просто.

— А-а-а… Я и забыла, что так можно.

— А ты часто сама сок делаешь? — заинтересовался Юра. Ему всегда казалось: для того, чтобы самому выжимать сок, нужно быть каким-то фанатом здорового образа жизни. Долго, муторно, и мыть потом много всего. Тем более что у Сони нет посудомоечной машины.

После этого вопроса девушка вдруг напряглась — Юра заметил это, несмотря на то, что почти не смотрел на Соню, раскладывая спагетти из кастрюли по тарелкам. И насторожился, не понимая, что такого неприятного могло быть в его вопросе?

— Раньше часто делала, — ответила Соня негромко и поставила бокал обратно на стол. — Теперь не делаю. Лень. А макароны с чем?

— Это карбонара.

— А-а-а. Хорошо, ты молодец. А фильм ты какой выбрал?

Юра поставил перед Соней тарелку и ответил, щёлкая пультом, чтобы включить воспроизведение:

— «Достать ножи». Надеюсь, ты не видела. Я решил, что нам подойдёт, так как он одновременно и смешной, и авантюрный. По крайней мере, сестра так утверждает, сам я его ещё не успел посмотреть.

— Не видела, — подтвердила Соня к радости Юры и взяла в руки тарелку со спагетти.

Если бы не тот факт, что за всё время просмотра Соня по-прежнему ни разу не улыбнулась, Юра посчитал бы вечер удавшимся — она ведь всё съела, что он приготовил. И фильм смотрела вроде бы с интересом, даже не зевала и спать не просилась, хотя явно была уставшей. И только когда пошли титры, встрепенулась и спросила:

— А сколько времени? А то мне же на работу завтра.

— На работу? — Юра едва не подпрыгнул. — Завтра же суббота…

— Неважно. Я каждый день работаю.

Он сидел на диване в метре от Сони, смотрел на неё округлившимися глазами — и не понимал, как так может быть.

А потом Юра вспомнил, что в похожих случаях говорил его отец.

— Но… есть же Трудовой кодекс…

— По Трудовому кодексу работодатель не может заставить работника работать сверх того времени, что указано в кодексе. Но работник вправе перерабатывать по собственному желанию. Я желаю. Я не хирург, моя усталость на жизни других людей не сказывается, поэтому работаю каждый день.

— Но Соня! — искренне возмутился Юра. — Надо же отдыхать!

Она пожала плечами и встала с дивана, держа тарелку из-под спагетти в руках.

— Я помою посуду, — сказала спокойно и явно хотела удалиться на кухню, но Юра не дал — вскочил и взял Соню за запястье, удерживая на месте.

— Не надо, я сам. Мне-то никуда не надо, в отличие от тебя.

— Да тут посуды всего ничего, а ты всё-таки ужин приготовил.

— Не надо, — твёрдо повторил Юра, помотав головой. — Я справлюсь. Иди отдыхай.

— Спасибо, — поблагодарила его Соня и, осторожно освободив запястье из захвата, поставила тарелку обратно на стол. — Тогда спокойной ночи.

Она ушла в ванную, вновь оставив Юру посреди комнаты с ощущением какой-то абсолютной нереальности…

27

Юра

Пока мыл посуду, Юра пытался рассуждать.

Его отец тоже был трудоголиком. Мама вот не очень, хотя последние годы, вынужденная существовать без финансовой поддержки отца, она полюбила свою работу — ей нравилось и готовить, и фотографировать еду, и выкладывать результаты в интернет, и создавать мастер-классы. Она этим делом серьёзно увлеклась, и это увлечение чувствовалось даже через экран — наверное, поэтому её блог хорошо раскрутился. Хотя Юра точно знал, что с раскруткой и отец помог, не желая, чтобы его бывшая жена нервничала из-за отсутствия денег и, как следствие, отыгрывалась на Юре и Маше.

Сестра тоже не была бездельницей, и Оксана не собиралась сидеть на шее у Алмазова-старшего — давно уже работала сама, правда, на дому, но зарабатывала вполне прилично. С отцом, конечно, не сравнимо, но всё же хорошо, порой даже больше Юры.

Однако никто из их семьи не работал каждый день, на износ, без выходных и праздников. А Соня, судя по всему, именно так и работала.

Вот откуда эти синяки под глазами! Если не отдыхать и постоянно таскаться на работу — ещё и такую физически тяжёлую, — ещё и не то будет! Неужели ей не хочется расслабиться? Съездить куда-нибудь погулять, почитать книжку, лёжа на диване, да даже просто поспать на пару часов подольше? Не хочется?

Юра так остервенело тёр одну из тарелок, злясь то ли на Сонино поведение, то ли ещё на что-то, что она выскользнула из его рук и с жутким звоном грохнулась в раковину. Но не разбилась.

Юра опёрся локтями о столешницу, склоняясь над раковиной и вглядываясь в эту тарелку, пытаясь поймать мысль…

Так же и люди, наверное… Одни, упав, сразу разбиваются, другие — не бьются, как их ни кидай об стены.

А Соня? Она — разбилась? Нет, Юра не верил в это.

Она просто сломалась, а не разбилась. Разбитое нельзя починить, его можно только выбросить, а сломанное — можно.

«Ты, что ли, чинить будешь?» — подумал Юра про себя и поморщился. Самонадеянно… считать, что можешь помочь хоть кому-то справиться с чем-то, о чём не имеешь понятия. Надо бы для начала хоть выяснить, что случилось с Соней, отчего она сломалась.

Но стоит ли вообще в это лезть — вот в чём вопрос. И Юра по-прежнему не знал на него ответ.

Ему бы со своими проблемами разобраться, а он всё про Соню думает…

28

Соня

Она опять забыла про документы.

Соня вспомнила, что хотела дать Юре распечатанный на работе договор, только когда уже собиралась лечь спать. Застыла перед кроватью, нахмурившись и думая — может, накинуть халат и выйти из комнаты, пока ещё не легла? Хотя было уже до безобразия поздно и спать очень хотелось. Так что, наверное, всё-таки надо отложить до завтра. Не убежит этот договор, да и Юра не убежит.